Я бы слукавил, сказав, что охочусь из собственного удовольствия. Нет, это далеко не так. Время, проведенное с собакой на охоте, — вот первопричина моих выходов. Наша совместная работа и наш тандем — это как живой организм, я не могу без нее, она не может без меня. Глубоко осознаю, что, если вдруг завтра я останусь без моих четвероногих, охота будет уже не такой яркой для меня. Видимо, поэтому у меня четыре собаки. Пожалуй, это предисловие хорошо описывает мою любовь к ретриверам, и читатель должен понимать, что я не сам пришел в охоту, а лабрадоры привели меня в нее.

Это будто продолжение меня

Каждый видит охоту с лабрами по-­своему, я расскажу, как это происходит у меня, и попробую описать свои ощущения в работе с ними.

Случалось ли вам работать в такой команде, где все знают круг своих обязанностей, но при этом вы делаете что-­то одно целое как единый организм, и если отпадет один элемент, то процесс нарушится и все резко почувствуют дискомфорт? Тогда вы поймете мои ощущения при охоте с моими подопечными. Это как ружье: любой стендовик скажет, что ружье — продолжение ваших глаз, вот и лабрадор — это как бы продолжение меня. Я знаю, когда дичь летит или падает, собака сечет периметр и все видит, и мне достаточно только дать ей команду. Откуда? Да просто знаю! Этот контакт настраивается с щенячьего возраста и развивается в процессе всей нашей совместной жизни с собаками.

Вопрос, как это сделать?

Тут уж вовсе не просто. Генетически эти собаки с рождения хотят любить человека, другой момент — какими методами вы сможете раскрыть эту любовь и желание угождать, либо, наоборот, отобьете всю охоту общаться с вами. Собака должна знать, какой может быть ваша любовь к ней и как вы можете не любить ее, и тогда все стремление лабра будет направлено на получение вашего расположения, попытку всячески угодить вам. С течением времени, когда ваш ретривер начнет понимать ваши желания и угадывать любую вашу мысль, и появится этот пресловутый контакт. Вы будете с гордостью говорить, что собака вас понимает с полуслова.

Почему я целый абзац уделил взаимосвязи двуногих с четвероногими? Да все очень просто: контакт — всему голова. В дальнейшей работе и совместной охоте без этого вы с собакой будете на разных волнах. Пытаясь решить возникающие вопросы, вы будете делать это настолько по-­разному, что каждый ваш шаг будет головной болью по исправлению и корректировке.

И вот, описав коротко основы совместного взаимодействия, вернемся к моей практике охоты с моими лабрадорами.

Мама и ее дочь

На сегодняшний день все мои основные выходы и поездки сопровождаются Цариной и Рутой — это мама и дочь. Царине уже 9 лет, Руте почти 4 года. Я охочусь исключительно на водоплавающую дичь, это самые интересные для меня охоты.

Царина — потрясающе опытный охотник, она мастер своего дела. То, как она разбиралась с подранками на болоте на последних наших вылазках, — это прям уже отдельное искусство. Как говорит мой друг, если хочешь найти раненого зверя, надо думать так же, как он. Вот так и Цая вживается в роль раненой утки. Иногда мне даже кажется, что птица принимает мать-­царицу за свою и вылезает из укрытия ей помочь, а это и оказывается ее роковой ошибкой.

Рута пока еще горячая голова, но она великолепно маркирует, очень любит охотиться и делает это как самостоятельно, так и в тандеме со мной. Очень сильная и выносливая собака.

Гипертрофированная выдержка

Кто бы ни был со мной на болоте, в поле, в скрадке, на охоте на утку, гуся или на любой другой подаче, собаки знают, что 90% работы — ожидание. Это нужно делать около меня, то есть по команде «Рядом!», что закреплено в их сознании. Один из частых вопросов: «А зачем такая гипертрофированная выдержка?» Причин много. Первая — безопасность вашего четвероногого помощника. При неточном попадании и срыве собаки, вы можете потерять дичь, отказавшись от повторного выстрела, поскольку в зоне добычи уже будет ваш питомец, если вдруг собака сорвется без команды. Второе — со стороны проще запоминать места падения дичи. И, пожалуй, третью я опишу в охотничьей ситуации.

Аккуратный селезень

Показательный пример из прошедшей весновки с Цариной. Сидим в шалаше. Вечер. Довольно сумеречно. Подсадная активно работает, и на ее призыв прилетает селезень. Он явно очень аккуратничает, поскольку сел на почтительном расстоянии. Я его не вижу, но отчетливо слышу, и очень близко. Выглядываю из укрытия в полуприседе, высматриваю его. Пернатая подруга разрывается на уговоры. Парень поджвякивает, но с места не двигается. Я во все глаза ищу его. И вот в таком театральном положении мы находимся минут 10 или даже 15. Я затек дальше некуда. В итоге селезень нам не поверил и улетел. Вы спросите, а где тут работа Царины? В железобетонной, безмолвной, бесскулежной, каменной и хладнокровной выдержке. Но я точно знаю, что она все слышит, понимает и, скорее всего, видит, а если нужно, сорвется на подачу. Что было бы, если бы она скулила или елозила на месте, а то и ушла без команды? Каковы бы были мои шансы? Ответ, думаю, очевиден. Вот, пожалуй, только несколько золотых качеств ретривера.

По направлению руки

Еще одно, о чем хотелось бы поговорить, — работа по направлению. Бывало ли так на ваших охотах, что вы одну за другой сбиваете дичь и приходит момент собирать ее? Или еще интереснее: среди добытой птицы есть подранок — как бы его забрать первым?

Хорошо подготовленный ретривер без труда может отработать птицу в том направлении, в котором вам нужно. «Хорошо подготовленный» — это звучит коротко и вроде просто, но на практике процесс трудоемкий и очень кропотливый. Это тяжелая, пошаговая работа подведения ретривера к отправке («высылам») по направлению вашей руки, это и есть одна из особенностей данных собак.

Без потерь и подранков

Так я часто охотился на утку небольшими группами в линию, когда мы обслуживали стрелков. У каждого из них что-­то и где-­то падало, только и слышал: «Дим, у меня крякаш в том кусте!» А Царина в этот момент уже несла утку. Рука, направление — и собака ушла за соседской дичью.

Или картина маслом: все отстрелялись, стоим в темноте и с дальнобойным фонариком управляем Цаей, а она в болотных, непролазных джунглях упорно копошится и ищет. И вроде стрелок уже зовет: «Пошли домой! Наверное, подранок!» Но собака в поиске. Вот ушла в неосвещенную заросль и выходит уже с добычей. Впечатлений и эмоций море!

Управление на расстоянии

Думаю, читателю не совсем понятно слово «управляю» в контексте работы собаки. Еще одна функция и умение ретривера связаны с тем, что им можно управлять на расстоянии. Когда при удачном выстреле утка упала, вы все видели и знаете, где она лежит, а ваш четвероногий друг отвлекся в момент падения, нужно ли вам, чтобы собака ушла в неизвестном направлении в свободный поиск, начала обследовать большой кусок территории безрезультатно, в то время как вы стоите и видите тот кустик, куда свалилась добыча, и понимаете, как было бы славно помочь партнеру? Да, у ретривера с высоким уровнем подготовки есть и такая функция. Вы можете остановить собаку свистком; подозвать к месту, указав направление; откорректировать командами: «Лево!», «Право!», «Вперед!»; дать свисток поиска, тем самым говоря: «Я видел, что упало туда». Как итог, вы экономите время, силы собаки и свои нервы.

Не мешая другим охотиться

Да, надо упомянуть, что вся вышеперечисленная работа должна быть максимально беззвучной, в большей степени рассчитана на управление жестами, сопровождаться короткими тихими свистками, негромкими командами. Вы не должны мешать охотиться другим, поскольку процесс охоты может идти параллельно.

Долговременный процесс

Можно много говорить о плюсах ретриверов, и самое интересное, что любой охотник увидит для себя свои, те, которые он считает бесценными на своих охотах, каждый видит своего идеального пса. Но читатель должен понимать, что все вышеперечисленное — это результат большой, трудоемкой работы и очень долгий процесс подготовки собаки. Первые выходы на охоты могут состояться и к двум годам четвероногого, а осознание и опыт могут прийти к трем, а то и к четырем. Но это того стоит! И наслаждение вашей тандемной работой — это лучшая награда за все труды. Задача ретривера — найти и подать; как просто звучит, но как сложно бывает на практике.

И вот весь мой пролог — это подводка к эпилогу: «Моя охота с лабрадором».

Сейчас я готовлю замену своим взрослым девочкам. И замена черным лабрадорам, Царине и Руте, — это две палевые девочки: Фёрджи и Рапа (Рапунцель). Рапа уже была на своей первой охоте на вальдшнепа, Фёрджи готовится и тренируется к первопольному выходу. Но это уже совсем другая история.

Наслаждаясь работой друг друга

Мы с Цариной на болоте. Как в той песне про Коня, только мы вдвоем и больше никого. В этот момент мы как одно целое, я чувствую каждое ее движение, а она — мое. Я могу по Царининой реакции определить, откуда полетит. Она чуть поворачивает голову, приподнимает уши, напрягается — следовательно, услышала. Я делаю поворот в нужное направление, снимаю с предохранителя ружье. Мы ждем. Налет, выстрел — и крякаш падает. Царина из-­за куста не видела. Я замер, чтобы не отвлекать ее слух. Шлепок — и она четко определяет по звуку направление. Я даю команду. И в эту секунду собака из своей спокойной, выдержанной позы превращается в стремительную ракету. Что ее остановит на пути? Ничего! Она пропадает в густой болотной растительности, я только вижу, как движется камыш вдалеке. И вот заветное хрюканье — значит, несет. Я жду, но охочусь дальше. И вот трофей у меня, собака довольная отряхивается. Но нужно поработать: «Пока ты искала, я добыл еще». А в глазах: «Только скажи куда! Я готова!» И я говорю, показывая направление, и она опять, доверительно подчиняясь, убегает в неизвестность. Вижу, как камыш раздвигается, но чуть не в ту сторону. Свищу остановку. Царина останавливается и спрашивает: «Хозяин, куда дальше? Говори!» Команда: «Право!» Пошла вправо. И вот она на месте. Свищу поиск, но это и не нужно. Уже нашла, только слышу знакомое носовое пыхтение собаки, у которой что-­то в пасти. Мы наслаждаемся работой друг друга, нам не надо много добычи. Каждая утка — это целая история, которую можно описать в мельчайших подробностях, и она будет увлекательной. Вечерка закончена, можно попить чая и угостить напарницу кусочком бутерброда.

Она это делает для меня

Эта картина каждый раз меня приводит в трепет до мурашек. Но больше всего будоражит, что это существо готово все сделать для меня. Она очень любит подавать, я бы сказал, она фанат своего дела, но самой большой ее любовью являюсь я. И все, что она делает на охоте — лезет в вязкое болото, холодную воду, ломает лапами лед, переплывает или подныривает под бревна, тащит дичь или выискивает подранка, — это она делает для меня. А главное, искренне, без умысла, просто потому, что любит. Вот эта мысль каждый раз меня поражает. Такая она — моя охота с лабрадором!

Заканчивая любой свой подобный рассказ, я всегда приглашаю всех в гости познакомиться с моими собаками. Мы всегда рады охотникам, которым интересна эта порода!